Кения.

На границу с Кенией я приехал за двадцать минут до ее закрытия. Длинноногая девица на эфиопской таможне совершенно спокойно отнеслась к отсутствию бумажек, и я помчался на кенийскую сторону. Погранцы приклеили визу за пять минут. А на двери таможни – табличка «No corruption» В принципе, таможня в Кении еще более злая, чем в Египте. Я уже наслушался про гигантские залоги за ввозимую технику, которые не возвращались таможней. Главный таможенник оказался серьезным черным дядькой. Когда он узнал, что карнета у меня нет, то сильно погрустнел и стал рассказывать, сколько дней я проведу у него, оформляя залог. Но я перевел разговор на его работу и семью, которая, кстати, живет на другом конце Кении. Через некоторое время он назвал меня правильным парнем, и предложил мне просто исчезнуть. А он, типа, меня не видел. И даже от предложения поужинать отказался, поскольку это может рассматриваться как взятка. Так я пересек одну из самых сложных для путешественника без карнета кенийскую границу.

Городок Мояль с кенийской стороны значительно меньше, чем с эфиопской, но значительно приятней в том смысле, что никому до тебя нет дела. Прямо как в Европе. Разве что машут руками, когда едешь по правой стороне дороги. Ведь это бывшая английская колония, и движение тут и дальше в южной Африке – левостороннее.


Мояль

Погранцы сказали, что сегодня два мотоциклиста уже проезжали, и я нашел их мотоциклы у одного из отельчиков. Заглянул, а мотоциклисты уже дрыхнут в одной кровати, один на другом.  На всякий случай, я встал в другом отеле. Только закатил мотик во внутрь, как местный Чубайс выключил свет. Помылся со свечкой, тут и ужин подоспел. Даже если предположить, что местные, как и я, едят один раз в день, такую миску с рисом, картошкой, салатом и кусочками мяса в одиночку съесть невозможно. Я осилил только половину.
Заскочил в полицию, заявиться на завтрашний конвой. Дорога тут очень неспокойная, за последнее время было несколько ограблений. Но полицейский в стильной форме сказал, что мне это нафиг не нужно, ведь последнюю неделю все было спокойно!

Замеченные вчера мотоциклисты оказались нормальной ориентации семейной парой. Ехали они в обратном направлении на двух BMW-650. Причем последние пять сотен километров девушка и ее мотоцикл ехали в грузовике из-за дороги плохого качества. Что то ее еще в Судане ждет!

Мы обменялись остатками денег и разъехались своими маршрутами.
Местные пастухи выглядят очень колоритно.  Все ходят в боевой раскраске, за спиной калаш или даже винтовка М16. Говорят, что сомалийцы часто устраивают набеги за скотиной. Верится в это слабо - до границы километров четыреста.
До следующего городка ехать по разгоряченной каменной пустыне почти триста километров, из них половина совсем ужасной гравийки, точнее каменийки. Камни просто выбивают из-под меня мотоцикл, ползу не больше тридцати, и башка уже пухнет от жары. Редко встречающиеся машины дубасят так, что мне приходится останавливаться и отбегать в сторону – камни конкретно летят в стороны. В центре пустыни мне встретился доисторический верблюжий караван. Куда идут, зачем идут, непонятно.

От жары расплавилась и отвалилась эфиопская заплатка с колеса, опять въезжаю в городок на ободе, дожевывая остатки камеры. В сервисе залатали полтора десятка дырок, содрали с меня кучу денег за ремонт камеры,  и поругали кривые эфиопские руки. Руки оказались кривыми у всех африканцев. Поставленные здесь заплатки отвалились через пару сотен километров. Лень выходила мне боком, ведь запасных камер у меня уже не было. С этого момента я  ремонтировал колеса сам. И почему-то больше ничего не отваливалось.
От жары я чувствовал себя совсем фигово, и поэтому не поехал в местный национальный парк. Встал в самом городке, в туристической гостинице JeyJey и весь вечер глотал аспирин.

Навалилась на меня какая-то болезнь. Уже второй день слабость, кости ломит, глотаю вечером аспирин, с утра вроде нормально. В этот день я впервые встретил плохую погоду в Африке. Дождя не было, но небо все затянуло тучами. Дорога пошла все лучше и лучше, и, наконец, в Исоло начался асфальт. Вокруг зажелтели поля пшеницы, зашумели леса и все такое. Появилось ощущение европейской цивилизации. В Найроби я въехал уже в темноте и целый час искал кемпинг Upperhill (единственный в городе).

Все страны на моем пути резко отличаются друг от друга. Не так как в Европе, глобализованной от краю до края. Англичане оставили после себя гораздо более цивилизованную страну. В отличие от Эфиопии, в Кении в шортах ходят только дети и туристы. Бензин дорогой, почти доллар за литр. Зато порции в ресторанах просто гигантские.
В кемпинге я встретил английскую пару Дейва и Сэм. Они уже семнадцать месяцев путешествуют вокруг света на КТМ640. Объехали все континенты, кроме Африки. Выглядят вполне бодренькими и свежими, пиво очень любят.

Дейв и Сэм

У меня накопилось уже пятнадцать отснятых пленок, поэтому я поехал в город, искать приличную лабораторию. Нашел одну крупную, отмеченную в путеводителе. Курьеры из приемных пунктов сидят, профи тоже тусуются. Сдал пленки, через полчаса получил нечто, замазанное, исцарапанное, пятнистое. Так что все фото из Судана и Эфиопии мне сильно попортили. Пошлялся по магазинам, затарился пивом, сходил в инет.


Найроби

Про Найроби говорят, что здесь очень сильная уличная преступность. Мне так совсем не показалось. Наоборот, когда я уронил с мотоцикла непристегнутые сумки, парень гнался за мной три квартала, чтобы их отдать.
Уже стемнело, когда я вышел из инет-кафе, завел мотоцикл и выехал на дорогу. Движение плотное, улицы узкие, освещения нет. Загорелся зеленый. Я подождал, пока пройдут пешеходы, глянул по привычке НАЛЕВО и поехал не спеша. Вдруг слышу визг колес. Смотрю, СПРАВА на меня летит здоровенный автобус. На красный, с выключенными фарами. А у меня движок холодный, газ на полную не откроешь… Еле увернулся, в общем. Автобус проскрежетал еще метров пятнадцать и остановился. Разбираться я не стал, но опасности левостороннего движения оценил полностью.

Ну, чтобы собаки сторожа съели мой сыр, это я могу поверить – нашел остатки пакета, когда искал украденный ими тапок. Но чтобы кошки доедали остатки апельсинов – это надо видеть.
На улице с большим количеством флагов на домах ретивый служака с двумя калашами стал проводить дознание моей личности. Общаться с ним было неохота, поэтому я отвечал ему исключительно по-русски. Последним вопросом его было «Как вы могли приехать в Кению не зная английского???»
Девушки здесь красивые, готовые общаться, смело смотрят прямо в глаза. Мотоцикл здесь такой же бабоукладчик, как в Москве лет пять назад. Жалко, что и в Кении мусульмане наступают, уже и свинину не везде купишь. Зато прямо на перекрестках жарят и продают кукурузу. Мотоциклисты утеплены по полной программе. Много испуганных теток в машинах с буковкой «У» –это четкий показатель финансового подъема страны.

Я начинаю видеть мир таким же ярким и сочным, как когда мне было лет двенадцать. В голове уже нет этих бессмысленных и бесконечных бытовых проблем и забот. Лежишь в палатке, чувствуешь только запах цветов и деревьев, слышишь только свист птиц и шелест листьев.
Я весь день валялся на траве и читал дурацкий английский детектив. Вечером поехал в аэропорт встречать Лену. Аэропорт вполне приличный и чистый. Три десятка международных рейсов в день. Прилетевшая Лена запуталась, где получать багаж и ходила туда-сюда мимо таможни и погранцов к их общему удовольствию.

Как то так получилось, что сегодня все разъезжаются из Найроби. Дейв и Сэм – на север, а мы едем к океану, в Момбасу. Дорога асфальтовая, резину с утра я поменял на новую, привезенную Леной. Ехать – одно удовольствие.

Старая резина и новая резина

Километров семьдесят дороги идет через национальный парк Тцаво. Везде плакаты «Зверей не кормить!» Но зверей почему-то не видно, только птиц много. По дороге встретили таможенный пост, на котором скопилось сотни три фур.
В Момбасу въехали поздно. Кемпинг расположен в шестнадцати километрах к югу от города, и чтобы найти его, мы воспользовались GPSом. До побережья, на котором расположен кемпинг, идет паром. Мы стоим у мотоцикла, по бокам – трехъярусные палубы с пассажирами. Весь народ пялится на Ленку и показывает пальцами. Она в ответ им показывает язык.
Кемпинг оказался райским местечком с белым песком у теплого океана. Светила луна, был отлив, и до воды пришлось идти метров триста. Лена ойкала и говорила, что ей что-то втыкается в ноги, а я все тянул ее к воде. А когда утром мы увидели, по какому дну мы шли, то испугались оба. Все дно покрыто большими морскими ежами и звездами. На одну из звезд Лена и наступила. Та понавтыкала ей в ступню множество мелких острых палочек-косточек, которые мы потом два часа безуспешно пытались вытащить.

У кемпинга жила стая мартышек-попрошаек. Мы накупили для них фруктов – тут даже для туристов цены дешевые. Сначала Лена кормила мартышек бананами и помидорами из рук. Очень быстро мартышки просекли, откуда берутся фрукты, и стали лезть в сумки сами.
Мартышки

Утром приехал на велике Манго-мен, местный торговец фруктами, и нарезал нам миску фруктового салата.

Утро в Момбасе
Пляжный краб

По белому песку пляжа бегают маленькие бестолковые крабы. Смешно смотреть, как они в случае опасности прячутся в норки. Если норка уже занята, хозяин пытается выпихнуть пришельца, и тому приходится бежать до следующей норы.
Лена покаталась на верблюде, а потом мы взяли на прокат маски с трубками и поплыли в лагуну, расположенную неподалеку, смотреть на разноцветных рыбок. Лагуна была не очень большая, по форме она напоминала африканский континент. Даже Мадагаскар присутствовал. Был отлив, и мы смогли заплыть в пещеры, в потолке которых вода прогрызла дыры, и сквозь переплетенные корни деревьев пробивались к воде широкие лучи света. Рыбок действительно было много и очень разных. И полосатых, и блестящих, и больших, и маленьких. Растущие по дну морские огурцы испуганно сжимались, когда мы их беспокоили. В камнях сидела мурена и угрожающе скалила пасть, но когда я хотел ее схватить, она резво спряталась. Вечером мы обнаружили, что сильно обожглись солнцем.

Момбаса – небольшой, но шумный городок. Для местных жителей белые туристы - экзотика, поэтому на нас все пялились, пытались пообщаться, предложить услуги или просто сказать «Джамбо!», что значит «Привет!», и посмотреть на нас добрыми широко раскрытыми глазами.
Мы забрели на улочку с сувенирными магазинчиками. Хотя большинство из них было закрыто по случаю воскресенья, владельцы остальных вцеплялись в редких клиентов всеми конечностями, и уйти без покупки было просто невозможно. В основном все деревянное, со стильной резьбой. Многие статуэтки сделаны из самого крепкого в мире черного эбенового дерева. Мне очень понравились резные стулья. Жаль, что их к мотоциклу не прикрутишь.

Набрав сувениров, мы хотели еще купить мне новые сандалии, но ни в одном магазине не было сорок пятого размера.
На обратном пути опять кормили обезьянок, которые сидели на дереве, причудливо сплетенном  из множества канатов-лиан.

Пора было возвращаться в Найроби. На обратной дороге Лена, наконец, увидела зебр и больших обезьян.

Национальный парк Тцаво

На нашем пути было километров пятьдесят ремонтируемой дороги. Точнее, все уже было отремонтировано, положен отличный новый асфальт, и осталось только разметку положить. Но раз стоят знаки – народ послушно колбасится рядом по разбитой грунтовке. Мы решили, что знаки к мотоциклам не относятся и быстро пролетели по пустой новой дороге.
По случаю восьмого марта мы пошли в дорогой ресторан, поесть лобстеров. Лобстеры были старые, жесткие, сухие, залитые невероятно острой приправой и неоправданно дорогие. Отстой, одним словом.
А вечером в кемпинге ужасное событие – приехал эшелон китайских туристов. Нежный газон, на котором мото-туристы ставили свои палатки, моментально забили армейскими палатками вплотную одной к другой. Чистенькие туалеты доверху загадили в привычном для нас азиатском стиле. Китайские мужчинки мочились под стены на глазах удивленных европейцев.
К счастью, рано утром они свернулись так же быстро, как и приехали, оставив персоналу кучу мусора для уборки.

Не успели мы съесть наш скромный завтрак – омлет с грибами, картошка, салат «цезарь» и фруктовый салат, как турагент забрал нас в город, где мы загрузились в мататус и поехали в национальный парк Масаи Мара на сафари. Дорога фиговая. Асфальт настолько разбит, что народ предпочитал ехать по грунтовке рядом. После морских путешествий наша кожа облазила от загара и злобно чесалась, что не добавляло нам комфорта. Триста километров мы ехали шесть часов. В парк въехали засветло и еще часа три ездили по разбитым дорожкам. Нам повезло, в этот вечер мы сразу увидели почти всех обитателей парка - антилоп, буйволов, страусов, гепардов, кабанов, львов и даже слонов.

Нац.парк Масаи Мара

Сафари у нас было бюджетное, поэтому вечером мы встали в настоящем палаточном городке без воды и электричества. Компания у нас подобралась теплая, раздавили поллитра вискарика и пошли спать в палатку. Всю ночь лил дождь.

Встали до рассвета. Легкий завтрак, и мы уже месим грязь на узких грунтовках парка.
Парк огромен – он раскинулся на две страны, Кению и Танзанию. Граница выложена костями. 

Череп. Парк Масаи Мара

Вот, как описала Лена свои ощущения: «В это время года парк Масаи Мара весь покрыт зеленым ковром. Он как живой организм, где все причудливо и, от слона до муравья, продумано природой. Свобода скользит в каждом движении, каждом взгляде животных. Все так, как должно быть, только мы, многочисленные туристы, должны чувствовать себя лишними».

Обещанных на случай плохой погоды джипов конечно не было, и нам представился случай увидеть, что может заднеприводной микроавтобус-мататус в умелых руках. Застряли мы только один раз, и то, только потому, что не вовремя отвлекли водителя. День оказался удачным. Видели все возможные виды антилоп, слонов, жирафов, страусов, разных птичек, гепардов, семью гиппопотамов и трахающихся львов.      




Нац.парк Масаи Мара

По дорожкам ползли белые мататусы. Если в каком-то месте их собрался десяток, значит или животное интересное там тусуется, или просто кого-то вытаскивают из грязи. Обед был в живописном месте под одиноким деревом. Причем наш водитель-гид из уважения скромно отошел в сторону и согласился есть с нами только после долгих уговоров.

Обратно в лагерь мы вернулись на закате, и опять пошел дождик.

Капли дождя на соломенной крыше

Назавтра рано утром опять поехали смотреть зверей.

Кроме слонов и жирафов, которых видно издалека, мы нашли одного ленивого льва, развалившегося посередине дороги, и трех львиц, пожирающих вечернюю добычу – здоровенную антилопу. Почему-то в этот день нам не очень повезло. После обеда решили ехать на озеро Накуру, знаменитое своими огромными птичьими колониями.
На полпути встали поменять микроавтобус на старую тойоту-лендкрюйзер. Я сначала обрадовался, но на ее жестких рессорах так трясло, что прибыли мы в Накуру поздно вечером совершенно разбитые. Однако, качественный ужин, теплый душ и мягкая постель быстро подняли нам настроение.

В тойоте сломался стартер, пришлось толкать машину под крики водителя «Пуш! Пуш!»
Когда после очередного поворота дорога вывела на берег озера, мы все хором издали вопль восхищения. Широкий берег был весь покрыт розовым ковром из миллионов фламинго.

Если мы подходили к ним слишком близко, самые пугливые взлетали, долго разгоняясь.
Рядом жила колония пеликанов с огромными клювами. Они на удивление шустро взлетали и делали фигуры высшего пилотажа.

Дальше по дороге нам встретилась семья серых носорогов, самых редких в Африке. Среди них был один совсем маленький, поэтому они встали вокруг детеныша и угрожающе выставили свои единороги. Стояли мы так с полчаса, пока они догадались уйти с дороги сторону.

Опять «Пуш-Пуш», и мы поднялись на гору к гнезду то ли беркута, то ли коршуна. Он не хотел нам показываться, пока мы не повернулись спиной и не сфотографировались. Мы разглядели его уже дома, на фотоснимке.

А вечером, вернувшись в Найроби, мы набивали желудки в знаменитом ресторане «Карнивор». Поднимаешь флажок над столом и к тебе вереницей идут официанты с блюдами из мяса антилоп, крокодилов, страусов, диких свиней – бородавочников. Мне, правда, обычная свинина понравилась больше всего.

Карнивор

Утром встали вместе с птичками, быстро собрали вещи и завели мотоцикл. Тот минуту прогревался, пока я надевал шлем и перчатки, а потом вдруг раздался сильный бабах, и меня окатило каким-то дерьмом. Первая мысль была, «Что у них тут за коровы летают!» Снял шлем, и обнаружил, что он весь в масле, как и моя новая дайнизовская куртка. Давлением масла выбило датчик температуры, который стоял в крышке масляного бака. Дело в том, что при замене масла я залил его слишком много, в моем мотоцикле сложно следить за уровнем масла, нет никакого датчика или окошка. И вот лишнее масло собралось, и прыгнуло на пять метров вверх, залив меня и мою любимую пассажирку.
Почистившись, двинулись в Танзанию. До границы сто пятьдесят километров отличной асфальтовой дороги, пустой по случаю выходного. Из Кении выехали без проблем. А вот в Танзании опять проблема с карнетом. В принципе, уже начал работать прецедент. То есть, когда таможенники понимали, что во всех странах меня уже пропустили без бумаг, им было проще уговориться. Но потребовалось решение главного босса. Тот был якобы на ланче. Ждали полтора часа. Наконец, один из агентов решился отвести меня к нему. Босс просто спал в своем домике сразу за зданием таможни. Позевывая и почесывая живот, он разрешил нам въезд без карнета. Только страховку пришлось купить местную.
Пока сидели на границе, встретили немецкую пару на мотоциклах. Он на КТМ 950, она на Honda XR400. Тем, кто разбирается в мотоциклах, понятно, какой подвиг девушка совершает, передвигаясь на маленьком кроссаче на такое расстояние. Все упакованные как для ралли Париж-Дакар, в полном кроссовом обмундировании, обвешанные разными сумочками и карманчиками. Сзади «верблюжьи» рюкзаки с водой и трубочкой, чтобы пить на ходу. Комики.
Немного отъехав от границы, мы обратили внимание на возвышающуюся впереди гору Килиманджаро. До нее еще километров восемьдесят, но она уже четко видна, огромная и величественная.

Танзания

По сторонам идут живописные пейзажи, один ярче другого. И буши, все зеленые, и поля с созревшей кукурузой, и аккуратно-ровные круглые холмы, покрытые ярко-салатовой травой.

Кемпинг Masai

В Аруше нашли кемпинг Masai, очень приятное местечко. Есть инет, и даже дискотека. Мы поставили палатку на мягкой лужайке и пошли ужинать в китайский ресторанчик.

Встали с больными животами. Похоже, вчерашняя утка ехала из Пекина слишком долго. Тем не менее, решили ехать в кратер Нгоро-Нгоро.

Дорога в Нгоро-Нгоро

Почти до самого кратера шла новая шикарная дорога. Иногда она спускалась в долину, попадая в тоннели из огромных раскидистых деревьев. Иногда поднималась на холмы, петляя таким крутым серпантином, что даже на высоком эндурике мы чиркали ботинками об асфальт.

Лена и аборигены

По дороге встали сделать пару снимков, и тут же от ближайшей деревни к нам выдвинулась делегация, которая потребовала их сфотографировать, а потом, конечно, заплатить денег. Тетки были такими колоритными, что мы отказываться не стали.
За тридцать километров до кратера новая дорога закончилась и началась жуткая тряска.
Наши желудки ехать дальше категорически отказались, поэтому пришлось встать в городке Карату. Надо сказать, что тут есть гостиницы специально для туристов, по европейски дорогие, и гостиницы для местных, по качеству вполне приличные, но в пятьдесят раз дешевле.
Поскольку в кратер мотоциклистов не пускают – мотоцикл может напугать львов, пришлось искать машину. В наличии лендроверы и лендкрюйзеры. Честная цена за день аренды с водителем - сто баков. Договорились на раннее утро и пошли отдыхать в заведение с прикольным названием Байт, которое содержит англичанин д-р Крис.

В 6-45 чистенький лендровер уже ждал нас у нашего скромного гестхауса.
Тридцать километров тряской дороги, и вот мы уже спускаемся по кромке в жерло вулкана.

Звери Нгоро-Нгоро

Кратер древнего вулкана имеет почти двадцать километров в диаметре, края воронки высотой «всего» шестьсот метров, а середина кратера абсолютно плоская, с несколькими озерами. Здесь бродят гигантские стада антилоп и зебр. Так много живности, что трудно поесть спокойно. Лена хотела съесть банан, но шустрая обезьянка спрыгнула с акации прямо в открытый люк и нагло банан отобрала. Лена пыталась сопротивляться, но обезьянка так злобно оскалилась, что мы решили сдаться. А в обед нас атаковали коршуны, пикирующие и вырывающие еду прямо из рук. Один, самый наглый, даже руку Лене расцарапал. С водителем нам опять повезло. Мы увидели слонов, бегемотов, гепардов и прайд из четырех львиц с львятами. Львицы как раз собирались на охоту и спрятали львят в сточной трубе под дорогой. Охота могла занять весь остаток дня, поэтому мы только понаблюдали, как львицы рассредоточиваются по местности.
Всю дорогу нашу машину сопровождал рыжий шакал, трясущийся мелкой рысью.

Моя старая добрая зеркалка Canon EOS-300 наевшись песка стала барахлить. То зеркало зависнет в полуопущенном состоянии, то пленку с жутким треском начнет втягивать. Хорошо, что у меня с собой был запасной, неубиваемый Olimpus mju-2.
В Арушу мы успели вернуться засветло и пройтись по сувенирным магазинчикам.
Все Масаи ходят в неизменных красных клечатых накидках. Мы теперь тоже под такой спим.
Девушки в Танзании посветлее, чем в Кении. Прически и одежда – поразнообразней, а мордочки – поприятней.
Хотели съездить еще к Килиманджаро поближе, но гора была вся затянута тучами.
Лене уже пора было возвращаться домой, отпуск закончился. Мы собрали ее и посадили в мататус, идущий прямо в аэропорт Найроби, откуда она удачно долетела в Москву с пересадкой в Швейцарии.
Физическое расстояние между людьми не означает одиночества. Поэтому, я выехал дальше на юг в отличном настроении, плотно позавтракав в кемпинге. Дорога идет мимо Кили, как здесь называют Килиманджаро. Опять гора вся спряталась в облака, и только один раз заснеженная вершина сверкнула в просвете между тучками.

Дождиков избежать не удалось. Неожиданно оказалось, что расстояние между заправками в этой достаточно цивилизованной стране иногда больше двух сотен километров, так что в одной деревеньке я встал совсем сухой. Добрый таксист за полторы цены налил мне пять литров бензина.
Трасса проходит через национальный парк Микуни. Это один из тех настоящих парков, куда можно заехать на мотоцикле. Еду по прямой гладкой дороге, а рядом зебры, жирафы, слоны! Все настоящие, дикие. Вот оно, ощущение Африки! «Властелин Колец» с его великолепными новозеландскими пейзажами отдыхает перед пейзажами африканскими. Сразу на выезде из парка я нашел кемпинг, где меня накормили вкусной рыбой тилапеей. А спать пришлось в сырой палатке.

На следующий день с утра я еще раз прокатился по парку Микуни, но все небо было покрыто тучками, ощущения праздника уже не было. Пора было ехать в Замбию.
Дальше на юг дорога проходит по ущелью великой реки Руаха. Серпантин неописуемой красоты. Буйная зелень, растительность всех оттенков зеленого, от совсем темной листвы древних деревьев, до нежно салатовой свежей травы. Любопытные обезьяны вокруг. Коров практически нет, поэтому трава у дороги стоит высоким коридором.

Танзания

На выезде из Танзании пришлось дать небольшую взятку за ошибку пограничника, вписавшего мне на въезде в транзитную визу четыре дня пребывания, вместо семи. Граница Замбии неприятно удивила. Бардак, куча домиков, по которым нужно пройти в непонятной последовательности по нескольку раз. Я сдался таможенному агенту, который все сделал за вменяемые деньги. Еще немного ушло за страховку, якобы действующую по всей Африке. С границы я всегда убегаю бегом. Общаться с людьми в форме – это хуже, чем ходить к зубному врачу.
Движения в Замбии практически нет, одна встречная машина в час. Заправок, поэтому, тоже нет. У меня кончался бензин. Съехав с трассы через сто километров от границы в городок Исока, я нашел заправку, но бензина там не было. Обещали привезти завтра утром. Банк закрыт, денег нет. В гостиницу вполне европейского типа поселили авансом. Спешить мне было совершенно некуда, поэтому я долго торговался до гуманной африканской цены. Торговля в Африке – это не жалкие десять процентов, которые могут порадовать неопытного туриста. Цену нужно сбивать в разы, тогда тебя будут уважать. Закусив остатки гадкого танзанийского вискарика засохшими колбасками из кабана, я улегся спать. Поскольку местные жители были осведомлены о моем финансовом положении, в дверь никто не стучался.

Кулинария в Исоке

Пошлялся по городку, двухэтажные домики, асфальта нет. Смешные прически у женщин. Все говорят по-английски. Зашел в магазинчик. Хозяин городской булочной был рад пообщаться с умным белым человеком. Он показал мне свою пекарню, кулинарию. Везде чисто, аккуратно, люди работают в опрятной одежде. Мы обсудили возможности роста его бизнеса. Бизнес он, кстати, изучал в Пекине. Видимо поэтому, полсотни долларов он обменял мне по совершенно грабительскому курсу.

Что нужно мотоциклисту для счастья? Руль, мотор, два колеса и бак бензина. Об остальном позаботится сама Дорога. Мне налили левого бензина из принесенной кем-то канистры, и, расплатившись за ночлег, я поехал дальше на юг.

До столицы Замбии, Лусаки, идет отличная ровная дорога с разметкой и плавными поворотами.
Будда удобно расположился в шестеренках моего мотоцикла. Я задумчиво наблюдал за одним и тем же пейзажем на протяжении тысячи километров – высокая трава на обочинах, низкие деревья, иногда кукурузные поля. Народу шляется мало, коров совсем нет. Про коров и ослов я упоминаю так часто, потому что в некоторых странах они жутко мешают ездить. Один раз мне перешел дорогу варан метра полтора длиной. Заправок нет совсем. Зато много полицейских постов с любопытными ментами и их традиционными вопросами «сколько стоит, сколько едет», а один даже задал умный вопрос «Зачем?» Проверяли документы, придирались к отсутствию переднего номера и разбитому поворотнику. В результате, в Лусаку я въехал уже в темноте. Дополз до кемпинга, уворачиваясь от жирных мух, и бросил кости в палатке.

Лусака мне понравилась. Одна главная улица с высокими зданиями, а дальше широкие зеленые проспекты с двух-трех этажными домами. Народ носит приличную одежду и свободно говорит по-английски. Все пьют апельсиновый напиток, смешанный с молоком. Такая гадость!
У дороги оптимистичный плакат – «Четыре человека из пяти НЕ заражены СПИДом». Мое общество в кемпинге очень понравилось маленькой беленькой толстенькой собачке. Как я ее ни пихал, как не вышвыривал, она устраивалась спать под тентом моей палатки, пачкая вещи.

С утра в посольстве Ботсваны пили. Сказали приходить к часу. В час я встретил у посольства молодую еврейскую пару. Они ждали визы уже шестой день. Но мне повезло - раздобревший после фуршета консул выписал визы им, и мне заодно. Ура, завтра еду в Ливингстон, к водопадам! Заодно в посольстве позаимствовал книжку с хорошей картой Ботсваны, так как моя замечательная мишленовская карта по ошибке улетела с Леной в Москву.
Зебры всю ночь топали копытами и не давали заснуть. И чего им не спится? Испуганная антилопа размером с  лося чуть не затоптала меня, когда я ходил в туалет. А маленькая беленькая толстенькая собачка задолбала укладываться на моих штанах. Снилось, что я топлю Му-му.

За две ночи стоянки муравьи устроили в моих сырых штанах и перчатках муравейник по полной программе. Пришлось дать им пятнадцать минут на сбор и вынос яиц.

Опять пол-дня скучной пустой дороги. В Ливингстоне встал в хостеле Fawlty Towers. Всего восемь километров от водопада. Место держат англичане, постояльцев англичан тоже много. В результате, все говорят на своем непонятном английском. Идут жуткие ливни. Из кемперов только я остался в палатке. Остальные перебрались в комнаты, по восемь человек в каждой.
А мне пофигу, у меня еще бренди осталось.

В 6 утра я уже был у водопада. Конечно, в двух словах его не опишешь. Фронт водопада больше полутора километров. Одна его сторона в Замбии, а другая – в Зимбабве. Вода с высоты более ста метров падает в достаточно узкую расщелину. Брызги сразу превращаются в тучки, выползающие из расщелины и покрывающие все окрестности густым туманом.  Белое облако, висящее над водопадом видно за много километров.

Водопад Виктория